Напомним, 9-10 октября 2021 года премьер-министр РК Аскар Мамин совершил рабочую поездку в Объединенные Арабские Эмираты. В Абу-Даби глава правительства провёл переговоры с заместителем премьер-министра, министром по делам президента ОАЭ шейхом Мансуром бен Заид Аль Нахаяном, а также руководством государственных институтов развития и холдингов Abu Dhabi Developmental Holding Company (ADQ) и других ведущих компаний ОАЭ. Как сообщают информагентства страны, «По итогам переговоров подписано межправительственное соглашение об установлении долгосрочного стратегического партнёрства по развитию проектов в приоритетных отраслях экономики. Документ направлен на реализацию проектов в энергетическом, агропромышленном, транспортно-логистическом, фармацевтическом и финансовом секторах национальной экономики РК общим объемом инвестиций более 6 миллиардов долларов».
Цитаты из декларации: «Стороны намерены реализовать проекты в РК в сферах электроэнергетики, фармацевтики, АПК, транспорта и логистики и иных отраслях по согласованию обеими сторонами (далее — стратегические инвестиционные проекты).
Стороны признают, что при определении стратегических инвестпроектов в сфере электроэнергетики они будут реализованы путём создания энергетического холдинга фондами национального благосостояния Сторон при наличии всех необходимых согласований с вводом новой электрической мощности общим объёмом около 5ГВт и строительство соответствующих объектов согласно передовым международным практикам и применимым международным стандартам».
Документ обширный. Упоминаются «прямые адресные продажи до 100% государственных долей участия в уставном капитале ТОО «АЭС Шульбинская ГЭС» и ТОО «АЭС Усть-Каменогорская ГЭС» консорциуму инвесторов Абу-Даби и казахстанских инвесторов. Для реализации стратегических инвестиционных проектов «Самрук-Казыне» разрешается отчуждать до 39% акций АО «KEGOC» и 49% акций АО «Самрук-Энерго» и (или) активов группы компаний АО «Самрук-Энерго». В отношении стратегических инвестпроектов в сфере производства электроэнергии договоры купли-продажи электроэнергии могут быть заключены на срок до 25 лет».
В какой мере этот проект коснётся Экибастуза — сказать сложно. В приложении к декларации — «Перечне стратегических инвестиционных проектов» — под пунктами 5.1 и 5.2 указаны экибастузские станции ГРЭС-1 и ГРЭС-2. Правда, в сноске оговаривается: «Отдельное приоритетное право на активы АО «Самрук-Энерго» (пункты 5.1-5.15) не будет предоставлено». Здесь необходимы пояснения разработчиков документа. Кстати, списывать со счетов станции, подобные экибастузским в угоду моде на «зелёную» энергетику — преждевременно. Как утверждают люди знающие, структура энергетики в идеале может выглядеть так: не более 10% — гидростанции, не более 20% — АЭС, не более 15% (как резерв) — ветряные и солнечные и 55% — на сланцевом топливе.
Ещё несколько лет назад менеджеры энергопредприятий Казахстана предупреждали: к 2021 году страна столкнётся с дефицитом электроэнергии. К такому повороту событий готовиться необходимо было загодя. В частности, используя возможности введения предельного тарифа на электроэнергию, провести модернизацию казахстанских электростанций. Несмотря на то, что практически все электростанции страны входят в структуру АО «Самрук-Энерго», каждая воспользовалась преимуществами инвестпрограммы по-своему. В большинстве случаев расходовали на модернизацию 12-20% доходной части. Пожалуй, единственная станция в Казахстане, где на модернизацию тратили порядка 50% доходов — экибастузская ГРЭС-1. На станции отремонтировали энергоблоки №№2-8, построили современное ОРУ (открытое распределительное устройство), заменили все поверхности нагрева.
Существовавший на тот момент определённый профицит электроэнергии специалистов не смущал: мощности необходимо было наращивать, оборудование модернизировать, аккумулировать необходимый объём энергии на внутреннем рынке, а излишки продавать странам-соседям (что, собственно, и практиковалось, при этом в любой момент при необходимости излишки можно было перебросить на нужды Казахстана). Грубо говоря, нужно было «ловить момент» и активно заниматься модернизацией и генерировать электроэнергию. В силу неизвестных нам причин эти продуктивные предложения услышаны не были. Отдельные энергостанции, работающие под определённые производства (например, металлургию), в принципе не участвовали в инвестпрограмме: свою маржу они, что называется, ловили «на хвосте». Результат известен. Наступил тот самый 2021 год. Оборудование станций выходит из строя. Минэнерго принимает решение об ограничении отпуска объёмов электроэнергии различным производствам. Например, недавно, майнинговым компаниям.
И вот, в этой ситуации интерес к казахстанскому энергорынку проявляют инвесторы из ОАЭ. Главный «плюс» этого проекта — инвестор жёстко считает свои деньги. За все вложения зарубежных компаний казахстанским менеджерам от энергетики придётся отчитываться. Это должно исключить, например, ситуации, схожие с затянувшимся на три десятилетия строительством энергоблока №3 на экибастузской ГРЭС-2. Мы — живые очевидцы-современники этого анекдотичного прецедента. Перманентно отряхивается пыль со старых знамён, всё вдруг приходит в возбуждение чрезвычайное, закупается очередная партия оборудования. На выходе — ноль. Напоминать о том, что оборудование для энергостанций устаревает не только физически, но и морально — излишне. То, что приобрели даже пару лет назад, по современным меркам — вчерашний день.
Возможно, благодаря приходу инвесторов решатся многие сопутствующие производству вопросы. Возможно, для этого придётся «модернизировать» и какие-то правовые акты, стандарты, техусловия. Цитата из декларации: «Правительство РК признаёт, что для реализации стратегических инвестиционных проектов может потребоваться внесение определённых изменений в национальное законодательство РК и соглашается предпринять необходимые меры для реализации соответствующих изменений в соответствии с установленными процедурами и, принимая во внимание интересы РК». Простой пример. Специалисты утверждают, что уже давно пора забыть само понятие «выброс парниковых газов» (применительно к тепловым станциям, подобным экибастузским). На ГРЭС-1, ГРЭС-2, Аксуской ГРЭС необходимо модернизировать фильтры с улавливанием СО (с впрыскиванием извести).
А на вновь строящихся — выбросы нужно орошать водой. Для этого необходимо дымовые газы пропускать через градирни. Энергостанции Германии и Польши, например, работают именно по этой технологии. Возможно, предполагаемые изменения в законодательстве благотворно скажутся на реанимации института технических кадров страны. То, что найти в стране в нынешних условиях хороших сварщиков, монтажников, механизаторов крайне сложно — секрет Полишинеля.
Разумеется, партнёрство предполагает взаимные уступки и взаимную же ответственность. Цитата: «В соответствии с законодательством РК правительство РК соглашается покрыть затраты на строительство инфраструктуры, которая должна быть построена для выполнения требований по присоединению объектов, расположенных на проектных участках». А вариант отчуждения «39% акций АО «KEGOC» и 49% акций АО «Самрук-Энерго» и (или) активов группы компаний АО «Самрук-Энерго» — определённая гарантия
В возможном четвертьвековом присутствии на энергетическом рынке Казахстана инвесторов из ОАЭ специалисты от энергетики никакого подвоха не усматривают. Напротив, подтверждают, что подобные проекты и должны быть «длинными». Иначе теряется смысл. Когда реализуются такие межгосударственные, транснациональные схемы, нам говорят: «Зарубежные инвесторы вкладывают в экономику Казахстана. При этом производство даже по завершении проекта иностранцы с собой не заберут. Не вывезут разрезы, электростанции, заводы». С этим можно согласиться. Впрочем, это всего лишь мнение. Есть и другие.
Игорь ТИМОШЕНКО.
