Депутат Мажилиса Парламента от ОСДП Ажар Сагандыкова в ходе выступления на Правительственном часе в очередной раз озвучила вопросы, связанные с модернизацией канала имени Сатпаева. Что крайне актуально для жителей Павлодарской области в целом и Экибастуза и целого ряда сельских населённых пунктов в частности.
– Казахстан обладает уникальным географическим и политическим потенциалом, чтобы превратиться в «водную Швейцарию» Центральной Азии, – отметила депутат. – По прогнозам Евразийского Банка Развития, с каждым годом вопрос водной безопасности в регионе Центральной Азии будет только обостряться, а с 2028 года он и вовсе войдет в фазу хронического дефицита водных ресурсов. Несмотря на участие в международных соглашениях, таких как Конвенция Европейской экономической комиссии ООН (ЕЭК ООН) по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озёр, страна сталкивается с трудностями в реализации своих обязательств. Среди них: отсутствие эффективных механизмов координации между различными государственными органами, ответственными за управление водными ресурсами; недостаточная прозрачность и доступность данных о состоянии водных ресурсов, что затрудняет принятие обоснованных решений; ограниченное участие общественности и заинтересованных сторон в процессе принятия решений, что противоречит принципам Конвенции ЕЭК ООН.
По мнению госпожи Сагандыковой, большим отрицательным сальдо являются и вызовы в управлении. Среди них – зависимость от трансграничных вод, изношенная инфраструктура, неэффективное использование воды и последствия изменения климата.
– В условиях растущей потребности в воде и международных обязательств по устойчивому управлению водными ресурсами, стране необходимо пересмотреть и усилить свои стратегии в этой сфере, – сказала Ажар Сагандыкова. – Казахстан стоит перед угрозой острого водного кризиса, который обусловлен не только климатическими изменениями и трансграничной зависимостью, но и глубоко укоренившимися проблемами в сфере управления водными ресурсами. Центральную роль в этих процессах должно играть Министерство водных ресурсов и ирригации (МВР), однако текущая практика свидетельствует о его системной неэффективности. Отмечу несогласованность полномочий: водные функции раздроблены между Министерством водных ресурсов, Министерством экологии, местными акиматами и квазигосударственными структурами. Это порождает хаос в планировании и реализации проектов. Отсутствие централизованной ответственности: ни одно ведомство фактически не несёт полной ответственности за водную безопасность страны. Вопросы водоснабжения и водоотведения курируют четыре министерства: министерство строительства – в части госрегулирования в области водоснабжения и водоотведения в пределах населенных пунктов, министерство водных ресурсов вне пределов населенных пунктов, минздрав – в сфере санитарно-эпидемиологического благополучия, минэкологии даёт экологическую оценку, акиматы решают вопросы собственности объектов ЖКХ. И нет единого органа, который отвечал бы за развитие и регулирование деятельности городского и сельского водоснабжения. Бюрократическая инерция: реальные проекты модернизации буксуют из-за длительных согласований, слабой межведомственной координации и отсутствия профессиональных кадров. Программа модернизации водохранилищ и ирригационных систем реализуется медленно, без прозрачности и с резкими задержками по срокам.
Депутат констатировала: нацпроект по устойчивому водопользованию до 2030 года на бумаге существует, но не имеет внятных механизмов контроля, KPI, прозрачности отчётности. В век сенсоров и спутников Казахстан до сих пор не имеет адекватной системы мониторинга и учёта водных ресурсов. Министерство водных ресурсов страдает от дефицита профильных специалистов, особенно в областях гидрологии, экологии, климатической адаптации и водного права. Назначения по политическим квотам подрывают профессиональный потенциал ведомства. В результате мы являемся свидетелями некомпетентных решений, срыва международных переговоров, неработающих соглашений.
– Министерство не смогло выработать внятную стратегию по противодействию действиям Китая и Кыргызстана по переброске и увеличению забора трансграничных вод. Договор с Китаем по реке Или остаётся на стадии переговоров более 10 лет. Министерство регулярно отчитывается о «прогрессе», не обеспечивая никакого результата. В международных организациях Казахстан не продвигает тему справедливого распределения воды, оставаясь пассивным участником. Закупки и тендеры на водные проекты регулярно вызывают вопросы у Счётного комитета и антикоррупционных структур. Ремонт каналов и дамб часто завышен в сметах, а результаты работ не соответствуют заявленным. Проекты капельного орошения нередко оказываются фиктивными или реализуются «по бумагам». Мы уверены, что назрела пора полной реформы министерства – слияние функций, сокращение управленческого аппарата, усиление кадровой политики. Прозрачная стратегия водной безопасности с чёткими сроками, бюджетами, KPI и внешним аудитом. Жёсткий контроль за коррупцией в водной отрасли – открытые тендеры, участие НПО и медиа. Усиление международной позиции Казахстана по трансграничным водам: через ООН, ШОС, двусторонние рычаги давления. Казахстан теряет воду не только из-за климата или географии – страна теряет воду из-за бездействия и непрофессионализма внутри государственных институтов. Министерство водных ресурсов сегодня – слабое звено в системе национальной безопасности. Без решительных шагов по реформе и полной перестройке управления страна столкнётся с социальными, аграрными и геополитическими последствиями водного коллапса, – резюмировала мажилисмен.
